fancy me mad
Название: Пандора
Автор: Jackie.
Бета: sasta
Пейринг: Финн Хадсон/Рейчел Берри
Жанр: повседневность, драма
Рейтинг: G
Саммари: Рейчел пытается привыкнуть к Нью-Йорку.
Примечание: Рейчел-центрик, таймлайн - начало четвертого сезона.
428Рейчел кажется, что беды посыпались на её голову, как только она купила билет на поезд до Нью-Йорка. Кажется, что небольшой бумажный прямоугольник жжётся во внутреннем кармане пиджака, оставляет жаркие кислотные дыры, пытаясь добраться до сердца, поселиться внутри, узнать все самые сокровенные мечты и желания, чтобы потом их растоптать.
Первый форпост падает уже на вокзале — Финн говорит ей: "Если нам суждено быть вместе, мы все равно будем", и где-то там — сквозь километры и железнодорожные станции — Большое Яблоко обнажает свои гнилые зубы в уродливой радостной улыбке.
Нью-Йорк ломит ей виски, забивается внутрь острыми, резкими запахами, мешает дышать и ввинчивается под кожу многообразием звуков — куда там тихой, спокойной Лайме — этот город никогда не спит, и Рейчел в неизбежной попытке адаптации постепенно сокращает время своего сна. Вот её соседка приводит очередную большую любовь на ночь — еще вчера, кстати, большая любовь была невысоким блондином, а сегодня уже сменила цвет волос и вытянулась на пару дюймов; вот преподавательница танцев третирует её на занятиях; вот еще одно письмо Финну возвращается, так и не найдя адресата.
Большое Яблоко нашёптывает Рейчел на ухо: "Хочешь — выживай", и Рейчел барахтается изо всех сил — она очень, очень хочет выжить.
Нью-Йорк нравится Рейчел, если закрыть глаза и отвлечься от того, что происходит в её жизни. Нью-Йорк нравится Рейчел, когда она сидит на лавке в парке или когда прогуливается скверами, или когда любуется ночными огнями улиц, или когда Курт приезжает, и всё становится почти неотличимым от той мечты, которую она себе придумала и тщательно расписала на розовой бумаге, скрепив золотой звёздочкой обещание воплотить её, словно кровью.
От Финна нет вестей уже несколько месяцев, и Рейчел хотела бы сказать, что она уже потеряла счёт времени, но это было бы ложью. Ей бы хотелось наконец перестать думать: "Мы с Финном будем здорово звучать вместе", находя ноты к очередной балладе в музыкальной библиотеке.
Рейчел — прилежная еврейская девочка, но в себя она верит больше, чем в Бога, на свои силы рассчитывает больше, чем на него. Но однажды, когда своих сил уже, кажется, совсем не остается, Рейчел молится, чтобы Финн вернулся. В этот день Финн простреливает себе ногу, но не возвращается, и Рейчел строго-настрого запрещает себе надеяться. Она задвигает этот ящик подальше, запирает его на все замки, оставляя надежду на дне, чтобы та задохнулась, думая, что надежда — как огонь — нуждается в воздухе.
Финн возвращается, когда Рейчел закрашивает белым большое, нелепое сердце на стене с его именем внутри. Рейчел смотрит на него — повзрослевшего, но с той же легкой, чуть смущенной улыбкой на губах — и понимает, что иногда надежда не нуждается в воздухе, иногда надежда — это и есть воздух.
Рейчел закрывает глаза и делает свой первый — настоящий — судорожный вдох.
Название: Молчание
Автор: Jackie.
Пейринг: Курт Хаммел/Сантана Лопез
Жанр: неопределенный
Рейтинг: что-то близкое к R
Саммари: Сантана говорит: "Нам однозначно надо перепихнуться".
Примечание: таймлайн - четвертый сезон. Для klausslukas.
384Курту всегда казалось, что для Сантаны эпоха коротких юбок закончится с окончанием школы ну или колледжа, на худой конец. Он понимает, что ошибся, когда Сантана, бесстыже сверкая нижним бельем, выкладывает свои смуглые голые ноги на стол.
— Ты не могла бы?.. — Курт делает неопреленный жест рукой, который вполне может означать и "убери ноги со стола, Сантана", и "убирайся к чертям, Сантана". Весь фокус в том, что Курт и сам не уверен, какой смысл вкладывает в свои слова, намеренно не заканчивая предложение, а потом блинчики на сковородке начинают требовать повышенного внимания к себе, и Курт оставляет пустые, бессмысленные рефлексии ради блинчиков с начинкой. Сантана с любопытством рассматривает ногти, покрытые ярким бирюзовым лаком.
— Какой же ты скучный, Хаммел, — усмехается она, будто намеренно игнорируя его слова.
— Прости, я где-то потерял свой клоунский колпак, — фыркает Курт и поворачивается к Сантане, чтобы таки спихнуть с силой её ноги со стола и поставить перед ней чашку кофе. Кожа у неё теплая и гладкая — это Курт отмечает про себя почти рефлекторно.
Сантана дожидается, пока он сделает первый глоток.
— Нам однозначно надо перепихнуться.
Курт слишком джентльмен, чтобы поперхнуться своим кофе, но напиток вместе со словами Сантаны обжигают ему язык и горло. Он смотрит на неё растерянно, удивленно, даже немного обиженно, а вот Сантана наслаждается произведенным эффектом.
— Я гей, — напоминает ей Курт, нахмурившись и отставив свою чашку подальше. Пожалуй, он вернется к кофе, когда у Сантаны иссякнут гениальные идеи.
— Я тоже, — пожимает плечами она. — Неужели мы с тобой будем следовать каким-то глупым стереотипам? — Сантана ухмыляется хищно, и где-то внутри у Курта скрёбется догадка — почему всё именно так. Курт ничего не отвечает, потому что подозревает, что в этом нет смысла. Сантана не станет слушать: она из тех людей, которые показываются на пороге со словами "Я переезжаю к вам", и никто при этом не смеет ей возразить. Из тех людей, которые, сидя рядом за завтраком, положат руку тебе на ширинку, ловко расстегивая её, и ты отчего-то застынешь на месте, не решаясь дёрнуться. Курт закрывает глаза и цедит сквозь зубы:
— Она не вернется к тебе только потому, что ты внезапно снова стала по мальчикам.
В ответ Сантана только сильнее — почти зло — двигает рукой, и Курт разрывается между двумя желаниями: оскорблять её всеми доступными ему способами или просто попросить не останавливаться, и Сантана умело читает его между стонов:
— Давай, Хаммел, скажи, как тебе нравится.
Курт малодушно выбирает молчание.
Название: Катабасис
Автор: Jackie.
Пейринг: Курт Хаммел/Сантана Лопез
Жанр: неопределенный
Рейтинг: G
Примечание: таймлайн - четвертый сезон. Для winplsl.
311Курт раньше думал, что он знает Сантану. Чего там не знать, она вся как на ладони — короткие юбки, высокие каблуки, декольте поглубже — она не прячется уже давно, оставив шкаф одежде, коробкам из-под обуви и, возможно, воспоминаниям. Потом оказывается, что Сантана складывается из мелочей, как мозаика. Она ворует у Курта подушки, у Рейчел одеяло, а у Финна, который остался погостить на недельку, — рубашки: может быть, если бы этот факт так не возмущал Курта, он бы задумался, что за ним кроется.
Она напевает что-то себе под нос, готовя завтрак. Не надоедливые поп-хиты и даже не Полу Абдул, что само по себе странно. Не на всю квартиру, а тихонько, словно это время — перед завтраком — только её. Словно эти песни перед завтраком — только её.
Сантана выбирает песни по какому-то странному, одной ей известному принципу: Dream On под яичницу с беконом, Anybody Seen My Baby под тосты и апельсиновый сок или под "завтрак на столе, мне некогда, пора бежать".
Курт наблюдает за ней, стоя в дверном проеме. Сегодня в меню Stairway To Heaven и хлопья с фруктами — это значит, что у Сантаны выходной, и она никуда не спешит. Курт окидывает взглядом чуть всколоченную копну волос, очередную рубашку Финна, которая едва прикрывает задницу, босые ноги, и что-то такое скручивается в животе. Это немного похоже на ту дикую поездку на аттракционах — когда тебя приподнимает и не факт, что опустит вниз. Курт думает, дело просто в рубашке Финна, как же, первая любовь, хоть и глупая, должна оставлять какой-то, пусть и такой дурацкий, след.
Сантана немного сипло выводит припев, будто это что-то священное, будто это действительно лестница в рай, и Курт никак не может отвести глаз — он будто прожигает в ней дыру взглядом, и Сантана чувствует его спиной. Когда она поворачивается и, чуть понимающе улыбаясь, смотрит на него, Курту кажется, что на пути в рай по старой, обветшалой лестнице, ступенька провалилась под его ногами.
И он попал прямо в ад.
Автор: Jackie.
Бета: sasta
Пейринг: Финн Хадсон/Рейчел Берри
Жанр: повседневность, драма
Рейтинг: G
Саммари: Рейчел пытается привыкнуть к Нью-Йорку.
Примечание: Рейчел-центрик, таймлайн - начало четвертого сезона.
428Рейчел кажется, что беды посыпались на её голову, как только она купила билет на поезд до Нью-Йорка. Кажется, что небольшой бумажный прямоугольник жжётся во внутреннем кармане пиджака, оставляет жаркие кислотные дыры, пытаясь добраться до сердца, поселиться внутри, узнать все самые сокровенные мечты и желания, чтобы потом их растоптать.
Первый форпост падает уже на вокзале — Финн говорит ей: "Если нам суждено быть вместе, мы все равно будем", и где-то там — сквозь километры и железнодорожные станции — Большое Яблоко обнажает свои гнилые зубы в уродливой радостной улыбке.
Нью-Йорк ломит ей виски, забивается внутрь острыми, резкими запахами, мешает дышать и ввинчивается под кожу многообразием звуков — куда там тихой, спокойной Лайме — этот город никогда не спит, и Рейчел в неизбежной попытке адаптации постепенно сокращает время своего сна. Вот её соседка приводит очередную большую любовь на ночь — еще вчера, кстати, большая любовь была невысоким блондином, а сегодня уже сменила цвет волос и вытянулась на пару дюймов; вот преподавательница танцев третирует её на занятиях; вот еще одно письмо Финну возвращается, так и не найдя адресата.
Большое Яблоко нашёптывает Рейчел на ухо: "Хочешь — выживай", и Рейчел барахтается изо всех сил — она очень, очень хочет выжить.
Нью-Йорк нравится Рейчел, если закрыть глаза и отвлечься от того, что происходит в её жизни. Нью-Йорк нравится Рейчел, когда она сидит на лавке в парке или когда прогуливается скверами, или когда любуется ночными огнями улиц, или когда Курт приезжает, и всё становится почти неотличимым от той мечты, которую она себе придумала и тщательно расписала на розовой бумаге, скрепив золотой звёздочкой обещание воплотить её, словно кровью.
От Финна нет вестей уже несколько месяцев, и Рейчел хотела бы сказать, что она уже потеряла счёт времени, но это было бы ложью. Ей бы хотелось наконец перестать думать: "Мы с Финном будем здорово звучать вместе", находя ноты к очередной балладе в музыкальной библиотеке.
Рейчел — прилежная еврейская девочка, но в себя она верит больше, чем в Бога, на свои силы рассчитывает больше, чем на него. Но однажды, когда своих сил уже, кажется, совсем не остается, Рейчел молится, чтобы Финн вернулся. В этот день Финн простреливает себе ногу, но не возвращается, и Рейчел строго-настрого запрещает себе надеяться. Она задвигает этот ящик подальше, запирает его на все замки, оставляя надежду на дне, чтобы та задохнулась, думая, что надежда — как огонь — нуждается в воздухе.
Финн возвращается, когда Рейчел закрашивает белым большое, нелепое сердце на стене с его именем внутри. Рейчел смотрит на него — повзрослевшего, но с той же легкой, чуть смущенной улыбкой на губах — и понимает, что иногда надежда не нуждается в воздухе, иногда надежда — это и есть воздух.
Рейчел закрывает глаза и делает свой первый — настоящий — судорожный вдох.
Название: Молчание
Автор: Jackie.
Пейринг: Курт Хаммел/Сантана Лопез
Жанр: неопределенный
Рейтинг: что-то близкое к R
Саммари: Сантана говорит: "Нам однозначно надо перепихнуться".
Примечание: таймлайн - четвертый сезон. Для klausslukas.
384Курту всегда казалось, что для Сантаны эпоха коротких юбок закончится с окончанием школы ну или колледжа, на худой конец. Он понимает, что ошибся, когда Сантана, бесстыже сверкая нижним бельем, выкладывает свои смуглые голые ноги на стол.
— Ты не могла бы?.. — Курт делает неопреленный жест рукой, который вполне может означать и "убери ноги со стола, Сантана", и "убирайся к чертям, Сантана". Весь фокус в том, что Курт и сам не уверен, какой смысл вкладывает в свои слова, намеренно не заканчивая предложение, а потом блинчики на сковородке начинают требовать повышенного внимания к себе, и Курт оставляет пустые, бессмысленные рефлексии ради блинчиков с начинкой. Сантана с любопытством рассматривает ногти, покрытые ярким бирюзовым лаком.
— Какой же ты скучный, Хаммел, — усмехается она, будто намеренно игнорируя его слова.
— Прости, я где-то потерял свой клоунский колпак, — фыркает Курт и поворачивается к Сантане, чтобы таки спихнуть с силой её ноги со стола и поставить перед ней чашку кофе. Кожа у неё теплая и гладкая — это Курт отмечает про себя почти рефлекторно.
Сантана дожидается, пока он сделает первый глоток.
— Нам однозначно надо перепихнуться.
Курт слишком джентльмен, чтобы поперхнуться своим кофе, но напиток вместе со словами Сантаны обжигают ему язык и горло. Он смотрит на неё растерянно, удивленно, даже немного обиженно, а вот Сантана наслаждается произведенным эффектом.
— Я гей, — напоминает ей Курт, нахмурившись и отставив свою чашку подальше. Пожалуй, он вернется к кофе, когда у Сантаны иссякнут гениальные идеи.
— Я тоже, — пожимает плечами она. — Неужели мы с тобой будем следовать каким-то глупым стереотипам? — Сантана ухмыляется хищно, и где-то внутри у Курта скрёбется догадка — почему всё именно так. Курт ничего не отвечает, потому что подозревает, что в этом нет смысла. Сантана не станет слушать: она из тех людей, которые показываются на пороге со словами "Я переезжаю к вам", и никто при этом не смеет ей возразить. Из тех людей, которые, сидя рядом за завтраком, положат руку тебе на ширинку, ловко расстегивая её, и ты отчего-то застынешь на месте, не решаясь дёрнуться. Курт закрывает глаза и цедит сквозь зубы:
— Она не вернется к тебе только потому, что ты внезапно снова стала по мальчикам.
В ответ Сантана только сильнее — почти зло — двигает рукой, и Курт разрывается между двумя желаниями: оскорблять её всеми доступными ему способами или просто попросить не останавливаться, и Сантана умело читает его между стонов:
— Давай, Хаммел, скажи, как тебе нравится.
Курт малодушно выбирает молчание.
Название: Катабасис
Автор: Jackie.
Пейринг: Курт Хаммел/Сантана Лопез
Жанр: неопределенный
Рейтинг: G
Примечание: таймлайн - четвертый сезон. Для winplsl.
311Курт раньше думал, что он знает Сантану. Чего там не знать, она вся как на ладони — короткие юбки, высокие каблуки, декольте поглубже — она не прячется уже давно, оставив шкаф одежде, коробкам из-под обуви и, возможно, воспоминаниям. Потом оказывается, что Сантана складывается из мелочей, как мозаика. Она ворует у Курта подушки, у Рейчел одеяло, а у Финна, который остался погостить на недельку, — рубашки: может быть, если бы этот факт так не возмущал Курта, он бы задумался, что за ним кроется.
Она напевает что-то себе под нос, готовя завтрак. Не надоедливые поп-хиты и даже не Полу Абдул, что само по себе странно. Не на всю квартиру, а тихонько, словно это время — перед завтраком — только её. Словно эти песни перед завтраком — только её.
Сантана выбирает песни по какому-то странному, одной ей известному принципу: Dream On под яичницу с беконом, Anybody Seen My Baby под тосты и апельсиновый сок или под "завтрак на столе, мне некогда, пора бежать".
Курт наблюдает за ней, стоя в дверном проеме. Сегодня в меню Stairway To Heaven и хлопья с фруктами — это значит, что у Сантаны выходной, и она никуда не спешит. Курт окидывает взглядом чуть всколоченную копну волос, очередную рубашку Финна, которая едва прикрывает задницу, босые ноги, и что-то такое скручивается в животе. Это немного похоже на ту дикую поездку на аттракционах — когда тебя приподнимает и не факт, что опустит вниз. Курт думает, дело просто в рубашке Финна, как же, первая любовь, хоть и глупая, должна оставлять какой-то, пусть и такой дурацкий, след.
Сантана немного сипло выводит припев, будто это что-то священное, будто это действительно лестница в рай, и Курт никак не может отвести глаз — он будто прожигает в ней дыру взглядом, и Сантана чувствует его спиной. Когда она поворачивается и, чуть понимающе улыбаясь, смотрит на него, Курту кажется, что на пути в рай по старой, обветшалой лестнице, ступенька провалилась под его ногами.
И он попал прямо в ад.
-
-
22.03.2013 в 21:18-
-
22.03.2013 в 23:22-
-
22.03.2013 в 23:39-
-
25.03.2013 в 01:57